Анализ стихотворения "Железная дорога" Некрасова Н.А. Железная дорога – анализ произведения Кто строил железную дорогу по мнению генерала

Анализ стихотворения

1. История создания произведения.

2. Характеристика произведения лирического жанра (тип лирики, художественный метод, жанр).

3. Анализ содержания произведения (анализ сюжета, характеристика лирического героя, мотивы и тональность).

4. Особенности композиции произведения.

5. Анализ средств художественной выразительности и стихосложения (наличие тропов и стилистических фигур, ритмика, размер, рифма, строфика).

6. Значение стихотворения для всего творчества поэта.

Стихотворение мы можем отнести к гражданской лирике. Жанрово-композиционная структура его сложна. Построено оно в форме разговора пассажиров, условным попутчиком которых является сам автор. Основная тема – раздумья о тяжелой, трагической судьбе русского народа. Некоторые исследователи называют «Железную дорогу» поэмой, синтезирующей элементы различных жанровых форм: драмы, сатиры, песни и баллады.

«Железная дорога» открывается эпиграфом – разговором Вани с отцом о том, кто строил железную дорогу, по которой они едут. На вопрос мальчика генерал отвечает: «Граф Клейнмихель». Затем в действие вступает автор, который вначале выступает как пассажир-наблюдатель. И в первой части мы видим картины России, прекрасный осенний пейзаж:

Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит;
Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит;
Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно – покой и простор! -
Листья поблекнуть еще не успели,
Желты и свежи лежат, как ковер.

Пейзаж этот создан в русле пушкинской традиции:

Октябрь уж наступил – уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад – дорога промерзает.
Журча еще бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает
В отъезжие поля с охотою своей…

Эти зарисовки выполняют в сюжете произведения функцию экспозиции. Лирический герой Некрасова восхищается красотой скромной русской природы, где все так хорошо: и «морозные ночи», и «ясные, тихие дни», и «моховые болота», и «пни». И как будто мимоходом он замечает: «Нет безобразья в природе!». Тем самым подготавливаются антитезы, на основе которых построено все стихотворение. Так, прекрасной природе, где все разумно и гармонично, противопоставляет автор те безобразия, которые творятся в человеческом обществе.

И это противопоставление мы имеем уже во второй части, в речи лирического героя, обращенной к Ване:

Труд этот, Ваня, был страшно громаден -
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.

Оппонируя генералу, он открывает мальчику правду о строительстве железной дороги. Здесь мы видим завязку и развитие действия. Лирический герой говорит о том, что многие рабочие были обречены на смерть на этом строительстве. Далее мы видим фантастическую картину:

Чу! восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!

Как отмечает Т.П. Буслакова, «реминисцентным источником этой картины является сцена танца «тихих теней» в балладе В.А. Жуковского «Людмила» (1808):

«Чу! в лесу потрясся лист.
Чу! в глуши раздался свист.

Слышат шорох тихих теней:
В час полуночных видений,
В доме облака, толпой,
Прах оставя гробовой
С поздним месяца восходом
Легким, светлым хороводом
В цепь воздушную свились…

По смыслу два близких… эпизода полемичны. У Некрасова художественной целью становится стремление не только представить доказательства, в отличие от Жуковского, «ужасающей» правды, но пробудить совесть читателя». Далее образ народа конкретизируется у Некрасова. Из горькой песни мертвецов мы узнаем об их несчастной судьбе:

Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Все претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!

…Волосом рус,
Видишь, стоит изможден лихорадкою,
Высокорослый, больной белорус:
Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;
Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь день…
Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!

Здесь же лирический герой обозначает свою позицию. В призыве, обращенном к Ване, он раскрывает свое отношение к народу. Огромное уважение к труженикам, «братьям», к их подвигу звучит в следующих строках:

Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять…
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.

И заканчивается вторая часть на оптимистической ноте: лирический герой верит в силу русского народа, в его особенную судьбу, в светлое будущее:

Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную -
Вынесет все, что господь ни пошлет!

Вынесет все – и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.

Третья часть стихотворения противопоставлена второй. Здесь отец Вани, генерал, высказывает свои взгляды. По его мнению, русский народ – «варвары», «дикое скопище пьяниц». В отличие от лирического героя, он настроен скептически. Антитеза присутствует и в содержании самой третьей части. Здесь мы встречаем реминисценцию из Пушкина: «Или для вас Аполлон Бельведерский Хуже печного горшка?». Генерал здесь перефразирует пушкинские строки из стихотворения «Поэт и толпа»:

Тебе бы пользы всё – на вес
Кумир ты ценишь Бельведерский.
Ты пользы, пользы в нем не зришь.
Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?
Печной горшок тебе дороже:
Ты пищу в нем себе варишь.

Четвертая часть представляет собой бытовую зарисовку. Это своеобразная развязка в развитии темы. С горькой иронией, сатирически лирический герой рисует здесь картину окончания трудов. Рабочие ничего не получают, потому что каждый «подрядчику должен остался». И когда тот прощает им недоимку, то это вызывает бурное ликование в народе:

Кто-то «ура» закричал. Подхватили
Громче, дружнее, протяжнее… Глядь:
С песней десятники бочку катили…
Тут и ленивый не мог устоять!

Выпряг народ лошадей – и купчину
С криком «ура!» по дороге помчал…
Кажется трудно отрадней картину
Нарисовать, генерал?

В этой части также присутствует антитеза. Подрядчик, «почтенный лабазник», десятники противопоставлены здесь обманутому, терпеливому народу.

Композиционно произведение делится на четыре части. Оно написано четырехстопным дактилем, катренами, рифмовка – перекрестная. Поэт использует различные средства художественной выразительности: эпитеты («ядреный воздух», «в пору прекрасную»), метафору («Вынесет все – и широкую, ясную Грудью дорогу проложит себе…»), сравнение («Лед неокрепший на речке студеной Словно как тающий сахар лежит»), анафору («Едет подрядчик по линии в праздник, Едет работы свои посмотреть»), инверсию «Эту привычку к труду благородную»). Исследователи отмечали многообразие лирических интонаций (повествовательную, разговорную, декламационную) в стихотворении. Однако все они окрашены песенной тональностью. Сцена с изображением мертвецов приближает «Железную дорогу» к балладному жанру. Первая часть напоминает нам пейзажную миниатюру. Словарь и синтаксис произведения нейтральны. Анализируя фонетический строй произведения, отметим наличие аллитерации («Листья поблекнуть еще не успели») и ассонанса («Всюду родимую Русь узнаю…»).

Стихотворение «Железная дорога» было очень популярно среди современников поэта. Одна из причин того – искренность и горячность чувств лирического героя. Как отмечал К. Чуковский, «у Некрасова… в «Железной дороге» и злоба, и сарказм, и нежность, и тоска, и надежда, и каждое чувство огромно, каждое доведено до предела…»

О поэтичности стихотворения Н.А. Некрасова "Железная дорога"

Некрасовское произведение поэтично не только вследствие яркости картин, прелести пейзажей; оно поэтично прежде всего потому, что являющаяся, так сказать, нервной системой стиха поэтичность есть внутренняя мера, которой все в стихе измерено и оценено.

Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит;

Лед неокрепший на речке студеной

Словно как тающий сахар лежит;

Около леса, как в мягкой постели,

Выспаться можно - покой и простор! -

Желты и свежи лежат, как ковер.

Ясные, тихие дни...

Нет безобразья в природе! И кочи,

И моховые болота, и пни -

Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю...

Быстро лечу я по рельсам чугунным,

Думаю думу свою...

Пейзаж Некрасова поэтичен, но это поэзия особого рода. Названо время года - осень, и сразу раскатившееся - ядреный, «воздух ядреный» - дерзкая заявка, обрывающая, кажется, всякую связь с поэтической традицией описания, передачи ощущения осени в русской поэзии. Чего стоит природа, зовущая выспаться, не спать, а именно выспаться. По-мужицки усталый человек хочет уйти в природу, отдохнуть не для того, чтобы «в истине блаженство находить», а просто... выспаться.

Но сфера поэтического не только не пропадает, она расширилась. В самой природе поэтизировано все традиционно непоэтизировавшееся: пни и моховые кочи, лед, словно тающий сахар. Некрасовский стих распахнут в природу. Мы не только в вагоне, но уже и вне его, мы глотнули воздуха - «воздух усталые силы бодрит». «Около леса, как в мягкой постели, выспаться можно» - здесь передано почти физическое ощущение приобщения к природе, не в высоком философском, тютчевском, а в тоже по-своему высоком, но самом непосредственном смысле. Некрасов не прозаизирует поэтическое, но поэтизирует прозаическое. Два слова в конце этой части - «родимая Русь» («всюду родимую Русь узнаю») -как бы вдруг все к себе сводят, в себя вбирают и сразу, даже несколько неожиданно, дают стиху высокое звучание. Как музыкант одной нотой, так большой поэт одним словом может определить характер и высоту нашего восприятия. Ведь пушкинское «Зимнее утро» не идиллия у камелька, не зимний пейзаж только, это момент в развитии могучего духа, выраженный в форме подлинно бетховенской сонаты: борение двух начал и разрешающий выход в свет, в гармонию финала. И уже в первых пушкинских аккордах

Навстречу северной. Авроры Звездою севера явись!

задана эта высота, эта масштабность, которой уже вольно или невольно мы определим все развитие темы.

Такова и у Некрасова «родимая Русь» в последней строке первой части, которая никак не исчерпывает, конечно, значительности произведения, но которая на такую значительность настраивает. Во вступлении же интонации и мотивы народной песни: «Русь» - «родимая», а «речка» - «студеная». Народ, который явится непосредственно позднее, явлен уже здесь. В поэте и через поэта он заявил себя, и заявил поэтически.

Первая и вторая части некрасовского произведения внутренне едины, и это не единство контрастов. И та и другая поэтичны. Картина удивительного сна, который увидел Ваня, прежде всего поэтичная картина. Раскрепощающая условность - сон, который дает возможность увидеть многое, чего не увидишь в обычной жизни, - мотив, широко использовавшийся в русской литературе и до Некрасова. Достаточно вспомнить о Радищеве и Чернышевском, если говорить о близкой Некрасову традиции. У Некрасова сон перестает быть просто условным мотивом. Сон в некрасовском стихотворении - поразительное явление, в котором смело и необычно совмещены реалистические образы со своеобразным поэтическим импрессионизмом. Сон служит не выявлению смутных подсознательных состояний, души, но и не перестает быть таким подсознательным состоянием, и то, что происходит, происходит именно во сне, вернее, даже не во сне, а в атмосфере странной полудремоты. Что-то все время повествует рассказчик, что-то видит растревоженное детское воображение, и то, что Ваня увидел, гораздо больше того, что ему рассказывалось. Собеседник говорил о косточках, а они ожили, как в романтической сказке, о тяжелой жизни людей, и они пропели Ване свою страшную песню. И где был сон, где была явь -р ассказ, не может понять разбуженный, опомнившийся мальчик:

«Видел, папаша, я сон удивительный,-

Ваня сказал: - тысяч пять мужиков,

Русских племен и пород представители

Вдруг появились - и он мне сказал:

Вот сии - нашей дороги строители!..»

Как будто бы он - рассказчик, и это, как позднее шутил Маяковский в подобном случае, «устраняет всяческие подозрения по поводу веры автора во все загробные ахинеи». Но для Вани был не только рассказ, был сон, странный и фантастический. Он у Некрасова выделено курсивом:

И он мне сказал.

Он уже не только рассказчик, но кто-то или что-то трудноуловимое. Как и ряд других элементов некрасовского стиха, такое он, возможно, пришло из романтической поэзии, и, видимо, непосредственно из /стихов Жуковского, где встречается часто, например, в переведенной Жуковским из Соути «Балладе, в которой описывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди»:

Никто не зрел, как с нею мчался он...

Лишь страшный след нашли на прахе;

Лишь, внемля крик, всю ночь сквозь тяжкий сон

Младенцы вздрагивали в страхе.

Однако то, что у Жуковского выглядит, как хотя и не реальный, но легко определяемый элемент (он - просто нечистая сила), у Некрасова предстает как реальное, но трудно определяемое психологическое состояние. Там не реально, но определенно и грубо; здесь неопределенно и тонко, но реально.

Сон Вани подготовлен отчасти уже и пейзажем вступления, картиной лунной ночи. Элемент этого пейзажа появляется во второй части. Стих вступления

Всё хорошо под сиянием лунным

повторится точно, предваряя картину сна:

Вы мне позвольте при лунном сиянии

Правду ему показать.

Некрасов-поэт не позволяет Некрасову-живописцу внести ни одной лишней краски, стремясь к почти гипнотической сосредоточенности стихов.

Вместе с Ваней мы погружены в атмосферу полусна, полудремоты. Рассказ ведется как повествование о правде, но и как обращенная к мальчику сказка. Отсюда

удивительная безыскусность и сказочная масштабность уже первых образов:

Труд этот, Ваня, был страшно громаден -

Не по плечу одному! В мире есть царь; этот

царь беспощаден, Голод названье ему».

Сна еще нет. Идет рассказ, идет поезд, идет дорога, дремлет мальчик, и поэт, в первый и единственный раз разошедшийся с рассказчиком, прерывая рассказ, дает еще одну дозу поэтического наркоза. К ритму рассказа он подключает убаюкивающий ритм дороги:

Прямо дороженька: насыпи узкие,

Столбики, рельсы, мосты.

И снова продолжается рассказ:

А по бокам-то все косточки русские...

Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Разве мы не усыплены вместе с Ваней? И начался Ванин сон;

Чу! Восклицанья послышались грозные!

Топот и скрежет зубов;

Тень набежала на стекла морозные...

Что там? Толпа мертвецов!

То обгоняют дорогу чугунную,

То сторонами бегут.

Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную

Любо нам видеть свой труд!..»

Сон начат, как баллада. Луна, мертвецы со скрежетом зубовным, их странная песня - характерные аксессуары балладной поэтики сгущены в первых строфах и усиливают ощущение сна. Балладность подчеркнута, как бы декларирована традиция, романтическая и высокая, в рамках которой пойдет рассказ о народе. Но рассказ о народе не остается балладой, а переходит в

В некрасовском произведении два народа и два разных к нему отношения. Есть возмущение, но, если угодно, есть и умиление. Есть народ в его поэтической и нравственной сущности, достойной поэтического определения, и народ в его рабьей пассивности, вызывающей горькую иронию.

Образ народа, каким он явился во сне, образ трагический и необычайно масштабный. Предстала как бы

вся «родимая Русь». Первоначально бывшая у Некрасова строка

С Немана, с матушки Волги, с Оки

сменяется другой

С Волхова, с матушки Волги, с Оки

не только потому, что, правда, очень удачно, Волхов фонетически связывается внутренней рифмой с Волгой." | География становится более национальной и в своем настоящем, и даже в обращенности к прошлому.

Народ этой части высоко поэтичен, ни о каком обличении не может быть и речи. Иногда вдруг рассказ становится сдержанным, почти сухим: ни одного «образа», ни единой лирической ноты. Повествование приобретает характер и силу документального свидетельства, как в песне мужиков:

Мы надрывались под зноем, под холодом,

Жили в землянках, боролися с голодом,

Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники,

Секло начальство, давила нужда...

И вдруг взрыв, ворвавшееся в рассказ рыданье:

Всё претерпели мы, божий ратники,

Мирные дети труда!

Братья! Вы наши плоды пожинаете!

Это рыданье не могло подчиниться строфическому делению стихов и начаться с новой строфы. Оно ворвалось там, где, что называется, подступило к горлу. То же в описании белоруса, уже авторском:

Видишь, стоит, изможден лихорадкою,

Высокорослый, больной белорус:

Губы бескровные, веки упавшие,

Язвы на тощих руках.

Вечно в воде по колено стоявшие

Ноги опухли; колтун в волосах...

Рассказ приобрел бесстрастную сухость протокольного показания, но в ней и предпосылка, и оправдание нового взрыва, высокого лирического пафоса, Рассказ о белорусе заканчивается словами:

Не разогнул свою спину горбатую

Он и теперь еще: тупо молчит

И механически ржавой лопатою

Мерзлую землю долбит!

А эти слова сменяются призывом?

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять...

История создания произведения Некрасова «Железная дорога»

Стихотворение «Железная дорога» — одно из самых драматичных произведений Некрасова. Впервые стихотворение с указанием автора «Посвящается детям» было опубликовано в десятом номере журнала «Современник» за 1865 год. Опубликованное стихотворение вызвало негодование цензуры — после двух предостережений в июне 1866 года журнал закрыли. Особые нарекания были в адрес эпиграфа, который, по мнению цензуры, придал стихотворению острый общественный смысл и бросал тень как на бывшего главноуправляющего железными дорогами графа Клейнмихеля, так и на его умершего покровителя, то есть царя.
Реальной основой стихотворения «Железная дорога» явилась постройка (1842-1855 гг.) первой в России Николаевской железной дороги (ныне Октябрьской). Первого ноября 1851 года открылось постоянное движение поездов по магистрали Санкт-Петербург — Москва, величайшей по протяженности и наиболее совершенной в мире по техническому оснащению двухпутной железной дороги. В России это было время крепостного строя, свободной рабочей силы было очень мало. Поэтому основными строителями железной дороги были государственные и крепостные крестьяне, которых приводили на строительство партиями, бессовестно обманывали, наживали на их труде огромные состояния. Крепостных вообще помещики отдавали в аренду. Юридически строители Николаевской железной дороги были совершенно беззащитны. Россия знала в то время один способ строительства — подрядный. Именно так и строилась Николаевская железная дорога.
Этой стройкой руководил один из важных сановников того времени граф П.А. Клейнмихель. Желая угодить царю необычайно быстрым темпом работ, он не щадил ни здоровья, ни жизни рабочих; несчастные умирали сотнями и тысячами в сырых и холодных землянках.
В русской литературе в то время было немало написано стихов, посвященных железной дороге. В них авторы благодарили императора и чиновников, называя их строителями железной дороги. Некрасов создал стихотворение в противовес этой литературе.
Близкий приятель Некрасова инженер Валериан Александрович Панаев, лично участвующий в работах по строительству железной дороги, так характеризовал положение рабочих: «Землекопы преимущественно нанимались в Витебской и Виленской губерниях из литовцев. Это был самый несчастный народ на всей русской земле, который походил скорее не на людей, а на рабочий скот, от которого требовали в работе нечеловеческих сил безо всякого, можно сказать, вознаграждения».
Это подтверждает и официальный доклад тогдашнего ревизора Мясоедова. Оказывается, что за полгода каторжной работы землекопы получали в среднем 19 рублей (то есть 3 рубля в месяц), что у них не хватало ни одежды, ни обуви, что, пользуясь неграмотностью и забитостью людей, приказчики обсчитывали их на каждом шагу. А когда один из землекопов выразил недовольство казенным пайком, его наказали плетьми. В другой раз жандармы выпороли 80 рабочих из партии в 728 человек. Будучи доведены до крайнего отчаяния, рабочие то и дело убегали на родину, но их ловили и возвращали на стройку.

Род, жанр, творческий метод

«Железная дорога» по размеру небольшое стихотворение. Однако по масштабу событий, по своему духу это стихотворение — настоящая поэма о народе. Публицистическая направленность стихотворения сочетается с художественным изображением картин непосильного труда рабочих, поэтическое обобщение — с глубоким лиризмом, поэтическое изображение русской осени и природы — с идейной направленностью.

Тематика анализируемого произведения

Главное содержание поэзии Некрасова — любовь и сострадание к простым людям, к народу, к русской земле. В своем стихотворении «Железная дорога» Некрасов затронул актуальную для тех лет проблему — роль капитализма в развитии России. На примере строительства железной дороги автор показал, как ценой непосильного труда и жизней сотен простых людей новые общественные отношения утверждались в России.
Некрасов не ограничился показом ужасов каторжного труда. Он восхищается трудовым подвигом людей, которые «надрывались под зноем, под холодом, с вечно согнутой спиной, жили в землянках, боролися с голодом, мёрзли и мокли, болели цингой», и все же построили дорогу. Некрасов воспевает народный труд, прославляет «привычку к труду благородную». Он прославлял народное терпение и выносливость, трудолюбие и высокие нравственные качества: «Эту привычку к труду благородную / Нам бы не худо с тобой перенять... / Благослови же работу народную / И научись мужика уважать».
И в то же время с душевной болью автор показывает покорность народа, смирившегося со своим положением. Противопоставляет красоту, разлитую в мире природы: «нет безобразья в природе... все хорошо под сиянием лунным», — тому «безобразью», которое царит в мире человеческих отношений, и вновь подчеркивает любовь к «родимой Руси».

Идея стихотворения «Железная дорога»

Анализ произведения показывает, что в «Железной дороге» слышится уверенность поэта в светлом будущем русского народа, хотя он и отдает себе отчет в том, что эта прекрасная пора наступит нескоро. А в настоящем в «Железной дороге» предстает та же картина духовного сна, пассивности, забитости и смирения. Предпосланный стихотворению эпиграф помогает автору высказать свой взгляд на народ в полемике с генералом, который называет строителем железной дороги графа Клейнмихеля, а народ в его представлении - это «варвары, дикое скопище пьяниц». Некрасов в стихотворении опровергает это утверждение генерала, рисуя образы подлинных строителей дороги, рассказывая о тяжелейших условиях их жизни и труда. Но поэт стремится пробудить в юном Ване, олицетворяющем молодое поколение России, не только жалость и сострадание к угнетенному народу, но и глубокое уважение к нему, к его созидательному труду.

Основные герои произведения

В стихотворении нет отдельных героев. Есть картины народной жизни, создающие широкую социальную панораму и объединенные одной темой. Поэт гневно возмущается ужасными условиями, в которых находился народ, тем, что считается, что дорогу построил начальник строительства граф Клейнмихель, а не народ — оборванные мужики, согнанные на строительство дороги голодом. Толпы призраков-мертвецов, окружающие несущийся поезд, — это жертвы непосильной работы и лишений при постройке дороги. Но их труд не пропал даром: они создали великолепное сооружение, и поэт прославляет народ-труженик. Из этой толпы автор выделяет фигуру землекопа: «губы бескровные», «веки упавшие», «язвы на тощих руках». А рядом с ними — виновник народных бедствий — разжиревший «лабазник». Это самоуверенный, хитрый и наглый казнокрад.
Образы в «Железной дороге» наглядны и реалистически беспощадны. Народ изображен правдиво — таким, каков он есть в действительности. Поэт не просто обращается в своем произведении к многострадальному русскому трудовому народу, он сливается с народным сознанием. В борьбе за место в жизни человек у Некрасова выступает не как одиночка, противопоставленный обществу, а как полноправный представитель народных масс.
В стихотворении изображен народ в двух ипостасях: великий труженик, по делам своим заслуживающий всеобщего уважения и восхищения, и терпеливый раб, которого остается лишь пожалеть, не оскорбив этой жалостью. Автор осуждает народ, который смирился со своим положением и не решается на открытый протест. Однако поэт уверен, что трудолюбивый русский народ не только проложит железные дороги, но и создаст в будущем «пору прекрасную».
Народу противостоит в стихотворении генерал, который в своем монологе пытается выступить в роли защитника эстетических ценностей, вспоминая Колизей, Ватикан, Аполлона Бельведерского. Однако перечисление произведений искусства и культуры в устах генерала сменяется ругательствами в адрес народа: «варвары», «дикое скопище пьяниц», что свидетельствует о его истинной культуре. Генерал воспринимает народ как разрушителя всего прекрасного, а не созидателя.

Сюжет и композиция

В контексте анализа стоит отметить, что стихотворению предшествует эпиграф — разговор в вагоне между мальчиком Ваней и его отцом. Мальчик спрашивает отца о том, кто строил железную дорогу. Отец («в пальто на красной подкладке») назвал «графа Петра Андреевича Клейнмихеля». Пальто на красной подкладке носили только генералы. А армячок же Вани — демонстрация генеральского «народолюбия». Папаша хочет подчеркнуть свою любовь к «простому мужичку». Лживому утверждению генерала о том, что строил дорогу начальник железнодорожного строительства граф Клейнмихель (который прославился хищениями и взятками), Некрасов противопоставляет подлинную правду и показывает истинного строителя дороги — народ.
В «Железной дороге» две сюжетные линии. Первая из них: рассказ лирического героя, задетого словами «доброго папаши» — генерала, об истинных строителях железной дороги. Вторая линия -это сон Вани, в котором появляется толпа строителей, рассказывающих о своей нелегкой судьбе.
Стихотворение состоит из четырех частей. В первой части перед нами — прекрасный осенний пейзаж: воздух «здоровый, ядреный», листья «желты и свежи лежат как ковёр», всюду — «покой и простор». Автор подчеркивает: «Нет безобразья в природе!» Первая часть является экспозицией дальнейшего повествования.
Вторая часть — основная в стихотворении. Поэт — лирический герой — рассказывает Ване правду о строительстве железной дороги: «Труд этот, Ваня, был страшно громаден — / Не по плечу одному!» Мальчик узнает, что настоящим строителем дороги является не царский ставленник и казнокрад, а народ, согнанный на строительство «чугунки» голодом. По обеим сторонам дороги — «косточки русские», «толпа мертвецов». В заключительных словах лирический герой обращается не только к мальчику, но и ко всему молодому поколению 60-х годов XIX века.
В третьей части генерал требует обратиться к «светлой стороне» строительства, он возражает против рассказа автора. Здесь в полной мере раскрывается характер генерала, пустого и жестокого человека. Однако рассказ продолжается. Тяжелый непосильный труд («надрывались под зноем, под холодом»), голод людей, которых грабили десятники, «секло начальство, давила нужда» — в центре третьей части стихотворения.
Четвертая часть, рисуя «светлую сторону», наполнена иронией, скрытой насмешкой в изображении картины получения награды за «труды роковые»: «Мертвые в землю зарыты; больные / Скрыты в землянках...». А те, кто не умер от голода и болезней, оказались обманутыми: «Каждый подрядчику должен остался...».

Художественное своеобразие

Повествование в стихотворении начинается с описания прекрасного осеннего пейзажа. Автор показывает, что в природе «нет безобразья», все соразмерно. Изображение «покоя» в природе противопоставлено картинам непосильного труда и бесчеловечного отношения к простым людям. Некрасову свойственно в поэзии преувеличение. И в стихотворении «Железная дорога» оно присутствует. Поэт обращается к многообразным средствам художественной изобразительности.
В самом названии стихотворения эпитет «железная» несет в себе оценочный смысл, то есть дорога, построенная тяжелым трудом.
Для того чтобы рассказать о тяжести и подвиге народного труда, поэт обращается к приему, достаточно известному в русской литературе,— описанию сна одного из участников повествования. Сон Вани — это не только условный прием, а реальное состояние мальчика, в чьем растревоженном воображении рассказ о страданиях, с которым обращается к нему рассказчик, рождает фантастические картины с ожившими под лунным сиянием мертвецами и странными песнями.
Стихотворение написано истинно народным поэтическим языком. Как всегда, «заговорил народ; точнее — поэт сам, лично заговорил как русский простолюдин, языком, прибаутками, юмором крестьянина, рабочего, наборщика, солдата и проч.» (В.В. Розанов).
«Железная дорога» написана в основном четырехстопным дактилем, построение строки стихотворения позволяет передать ритмический стук колес идущего поезда.

Значение произведения

Анализ произведения явственно доказал, что стихотворение «Железная дорога» остается и поныне актуальным и самым цитируемым произведением Некрасова, предсказавшего долгий путь к народному счастью. Некрасов — один из поэтов, которые определяют направленность искусства на долгие годы, на целые периоды его развития. И литература критического реализма, и живопись (художники-передвижники), и в некотором отношении даже русская музыка — развивались под воздействием скорбной и страстной поэзии Некрасова. Сострадание, обличение и протест проникали во все сферы русской жизни. Социальный характер русской культуры складывался в значительной степени под влиянием Некрасова.
НА Некрасов создал новый тип поэтической сатиры, сочетая элегические, лирические и сатирические мотивы в пределах одного стихотворения, как в «Железной дороге». Некрасов расширил возможности поэтического языка, включая в лирику сюжетно-повествовательное начало. Он освоил русский фольклор: склонность к песенным ритмам и интонациям, использование параллелизмов, повторов, трехсложных размеров (дактиля и анапеста) с глагольными рифмами. Некрасов поэтически осмыслил пословицы, поговорки, народную мифологию, но главное — он творчески перерабатывал фольклорные тексты, раскрывая потенциально заложенный в них революционный, освободительный смысл. Необычайно раздвинул Некрасов и стилистический диапазон русской поэзии, используя разговорную речь, народную фразеологию, диалектизмы, смело включая в произведение разные речевые стили — от бытового до публицистического, от народного просторечия до фольклорно-поэтической лексики, от ораторско-патетического до пародийно-сатирического.

Это интересно

Любой путешествующий из Петербурга в Москву проезжает город Чудово. Впервые деревня Чудово на реке Кересть в Грузинском погосте упоминается в Новгородской писцовой книге в 1539 г.
К середине XVIII в. Чудово превращается в большое ямское село с почтовой станцией, трактирами, торговыми лавками. В окрестностях села находились владения помещиков и петербургской знати. В 1851 г. через него прошла Николаевская железная дорога (Санкт-Петербург — Москва). А в 1871 г. закончилось строительство железной дороги Новгород — Чудово, и возле железнодорожной станции вырос крупный посёлок.
С Чудовской землей связан целый период в творчестве поэта Некрасова. В 1871 г. у помещиков Владимировых поэт купил небольшое имение Чудовская Лука. Оно располагалось там, где река Кересть — приток Волхова — делает красивую петлю. В старом саду стоит двухэтажный деревянный дом, в котором с 1871 по 1876 г. поэт проводил каждое лето. Некрасов приезжал сюда отдыхать от журнальных дел и цензурных мытарств со своей женой Зиночкой. Она сопровождала Некрасова в поездках в Чудово и даже участвовала в охотах. Обычно Некрасов жил здесь по несколько дней летом и лишь однажды — в 1874 г. —остановился здесь на два месяца. Тогда он и написал 11 стихотворений, составивших так называемый «Чудовский цикл». Детали жизни и быта местных крестьян и новгородские впечатления поэт использует в стихотворениях «Железная дорога», «Пожарище», в лирической комедии «Медвежья охота». Здесь же он создал текст знаменитой «Элегии» («Я лиру посвятил народу своему...»).
Стихотворение «Железная дорога» возникает на новгородском материале. Документально точно описание дороги в 644 километра. Об условиях жизни строителей он говорит с гневом:
Мы надрывались под зноем, под холодом, С вечно согнутой спиной, Жили в землянках, боролись с голодом, Мерзли и мокли, болели цингой.

Илюшин АЛ. Поэзия Некрасова. — М., 1998.
РозановаЛА. О творчестве НА Некрасова. — М., 1988.
Русские писатели XIX в. о своих произведениях: Хрестоматия историко-литературных материалов / Сост. И.Е. Каплан. — М., 1995.
Скатов Н.Н. Некрасов. — М., 1994.
Чуковский К.И. Мастерство Некрасова. — М., 1971.
Якушин Н.И. НА Некрасов в жизни и творчестве: Учебное пособие для школ, гимназий, лицеев, колледжей. — М.: Русское слово, 2003.

Стихотворение «Железная дорога» (иногда исследователи называют произведение поэмой) было написано Н.А. Некрасовым в 1864 году. В основу произведения легли исторические факты. Речь в нем идет о строительстве в 1846–1851 гг. Николаевской железной дороги, соединившей Москву и Петербург. Этой работой руководил управляющий путями сообщения и публичными зданиями граф П.А. Клейнмихель. Люди работали в тяжелейших условиях: тысячи умирали от голода и болезней, у них не было необходимой одежды, за малейшее ослушание их жестоко наказывали плетьми. Работая над произведением, изучал очерково-публицистические материалы: статью Н.А. Добролюбова «Опыт отучения людей от пищи» (1860) и статью В.А. Слепцова «Владимирка и Клязьма» (1861). Впервые стихотворение было опубликовано в 1865 году в журнале «Современник». Оно имело подзаголовок: «Посвящается детям». Публикация эта вызвала недовольство официальных кругов, после чего последовало второе предостережение о закрытии журналу «Современник». Цензор нашел в этом стихотворении «страшную клевету, которую нельзя читать без содрогания». Направление журнала цензура определяла так: «Оппозиция правительству, крайность политических и нравственных мнений, демократические стремления, наконец, религиозные отрицания и материализм» .
Стихотворение мы можем отнести к гражданской лирике. Жанрово-композиционная структура его сложна. Построено оно в форме разговора пассажиров, условным попутчиком которых является сам автор. Основная тема – раздумья о тяжелой, трагической судьбе русского народа. Некоторые исследователи называют «Железную дорогу» поэмой, синтезирующей элементы различных жанровых форм: драмы, сатиры, песни и баллады.
«Железная дорога» открывается эпиграфом – разговором Вани с отцом о том, кто строил железную дорогу, по которой они едут. На вопрос мальчика генерал отвечает: «Граф Клейнмихель». Затем в действие вступает автор, который вначале выступает как пассажир-наблюдатель. И в первой части мы видим картины России, прекрасный осенний пейзаж:

Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит;
Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит;
Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно – покой и простор! -
Листья поблекнуть еще не успели,
Желты и свежи лежат, как ковер.

Пейзаж этот создан в русле пушкинской традиции:

Октябрь уж наступил – уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад – дорога промерзает.
Журча еще бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает
В отъезжие поля с охотою своей…

Труд этот, Ваня, был страшно громаден -
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.

Чу! восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!

«Чу! в лесу потрясся лист.
Чу! в глуши раздался свист.
Слышат шорох тихих теней:
В час полуночных видений,
В доме облака, толпой,
Прах оставя гробовой
С поздним месяца восходом
Легким, светлым хороводом
В цепь воздушную свились…

По смыслу два близких… эпизода полемичны. У Некрасова художественной целью становится стремление не только представить доказательства, в отличие от Жуковского, «ужасающей» правды, но пробудить совесть читателя» . Далее образ народа конкретизируется у Некрасова. Из горькой песни мертвецов мы узнаем об их несчастной судьбе:

Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Все претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!

…Волосом рус,
Видишь, стоит изможден лихорадкою,
Высокорослый, больной белорус:
Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;
Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь день…
Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!

Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять…
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.

Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную -
Вынесет все, что господь ни пошлет!
Вынесет все – и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.

Эти строчки являются кульминационными в развитии лирического сюжета. Образ дороги здесь приобретает метафорический смысл: это особый путь русского народа, особый путь России.
Третья часть стихотворения противопоставлена второй. Здесь отец Вани, генерал, высказывает свои взгляды. По его мнению, русский народ – «варвары», «дикое скопище пьяниц». В отличие от лирического героя, он настроен скептически. Антитеза присутствует и в содержании самой третьей части. Здесь мы встречаем реминисценцию из Пушкина: «Или для вас Аполлон Бельведерский Хуже печного горшка?». Генерал здесь перефразирует пушкинские строки из стихотворения «Поэт и толпа»:

Тебе бы пользы всё – на вес
Кумир ты ценишь Бельведерский.
Ты пользы, пользы в нем не зришь.
Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?
Печной горшок тебе дороже:
Ты пищу в нем себе варишь.

Однако «в полемику с Пушкиным вступает сам автор. Для него неприемлемы поэзия, содержание которой – «звуки сладкие и молитвы»…, и роль поэта-жреца. Он готов «Давать… смелые уроки», броситься в битву ради народной «пользы» .
Четвертая часть представляет собой бытовую зарисовку. Это своеобразная развязка в развитии темы. С горькой иронией, сатирически лирический герой рисует здесь картину окончания трудов. Рабочие ничего не получают, потому что каждый «подрядчику должен остался». И когда тот прощает им недоимку, то это вызывает бурное ликование в народе:

В этой части также присутствует антитеза. Подрядчик, «почтенный лабазник», десятники противопоставлены здесь обманутому, терпеливому народу.
Композиционно произведение делится на четыре части. Оно написано четырехстопным дактилем, катренами, рифмовка – перекрестная. Поэт использует различные средства художественной выразительности: эпитеты («ядреный воздух», «в пору прекрасную»), метафору («Вынесет все – и широкую, ясную Грудью дорогу проложит себе…»), сравнение («Лед неокрепший на речке студеной Словно как тающий сахар лежит»), анафору («Едет подрядчик по линии в праздник, Едет работы свои посмотреть»), инверсию «Эту привычку к труду благородную»). Исследователи отмечали многообразие лирических интонаций (повествовательную, разговорную, декламационную) в стихотворении. Однако все они окрашены песенной тональностью. Сцена с изображением мертвецов приближает «Железную дорогу» к балладному жанру. Первая часть напоминает нам пейзажную миниатюру. Словарь и синтаксис произведения нейтральны. Анализируя фонетический строй произведения, отметим наличие аллитерации («Листья поблекнуть еще не успели») и ассонанса («Всюду родимую Русь узнаю…»).
Стихотворение «Железная дорога» было очень популярно среди современников поэта. Одна из причин того – искренность и горячность чувств лирического героя. Как отмечал К. Чуковский, «у Некрасова… в «Железной дороге» и злоба, и сарказм, и нежность, и тоска, и надежда, и каждое чувство огромно, каждое доведено до предела…»

1. Зарчанинов А.А., Райхин Д.Я. Русская литература. Учебник для средней школы. М., 1964., с. 15–19.

2. Буслакова Т.П. Русская литература XIX века. Учебный минимум для абитуриента. М., 2005, с. 253–254.

3. Там же, с. 255.

4. См.: Чуковский К.И. Мастерство Некрасова. М., 1955.